Интервью сайта "Живая Этика в мире"

с главным хранителем Музея Николая Рериха в Нью-Йорке,

Дмитрием Поповым

 

Фото. Д.Попов (нижняя фотография, крайний справа)

во время встречи С.Н.Рериха и Д.Р.Рерих в ГМВ 13 мая 1987 г.[1]

  • GMV-Roerichs-1987

Редакция: Дмитрий, Вы принимали активное участие в российском рериховском движении с начала 1980-х и потому знаете всю эпопею создания настоящего большого Музея Рериха в Москве от первых продвижений идеи до сегодняшней весьма непростой и запутанной в глазах публики ситуации. Хотелось бы расспросить Вас о Вашем видении и истории, и нынешнего состояния дел. Расскажите пожалуйста, с чего собственно всё начиналось.

 

Д.Попов:

О, это всё имеет весьма длительную предысторию, гораздо более глубокую, чем та история, которой я сам стал свидетелем и участником. Уже Елена Ивановна Рерих в конце 1940-х – начале 1950-х годов, когда пыталась вернуться из Индии на Родину, мечтала о создании музея Николая Константиновича в России. Эту мечту, более того – заповедь, она оставила обоим своим сыновьям, Юрию и Святославу.

Уже через год после ухода Николая Константиновича Елена Ивановна благословила и поддержала создание в Нью-Йорке первого в мире Музея Николая Рериха. Опираясь на сплочённую группу преданных друзей и соратников в США, она (при участии Юрия Николаевича и Святослава Николаевича) приняла участие в его учреждении и государственной регистрации. Таким образом в 1948 году все трое Рерихов вошли в число учредителей нашего музея, а сама Елена Ивановна стала его почётным президентом. После её ухода этот пост разумеется занял Святослав Николаевич.

 

Фото. Здание Нью-Йоркского музея Н.К.Рериха в наше время.

  • new-york_roerich-museum

Конечно, работа Музея Николая Рериха в этом «городе мира», где его ежегодно посещают тысячи людей со всего света, было и остаётся замечательной удачей для широчайшей популяризации творчества и всего наследия этого действительно великого человека. Но заветной мечтой Елены Ивановны было создание большого музея Николая Константиновича именно в России, в Москве или Санкт-Петербурге (тогда Ленинграде).

Первым серьёзным шагом на этой «дороге к музею» стало возвращение в Россию Юрия Николаевича. Он привёз с собой добрую половину остававшегося в семье художественного и литературного наследия отца и стал всеми силами продвигать выставки его искусства (а также и брата) и главное – идею создания музея. Однако за то краткое время, которое было отпущено ему судьбой в СССР, решить столь серьёзную задачу оказалось просто невозможно. Он успел лишь распорядиться о передаче шестидесяти картин в  одну из художественных галерей Сибири, которые и поступили в Новосибирский Государственный Художественный Музей и составили первую большую экспозицию искусства Николая Рериха в России.

Основная же часть картин (более трёхсот произведений), оказавшаяся на момент смерти Юрия Николаевича в Русском Музее в Ленинграде, так и осталась в фондах этого музея, который не имеет возможностей для их экспонирования, кроме отдельных выставок. К сожалению, с уходом Юрия Николаевича вопрос о создании музея его отца угас, но безусловно стоит и до сих пор. Я не знаю, как именно должна быть решена эта проблема, но уверен, что она должна быть решена. Может быть возможно создание музея в качестве филиала Русского Музея? Но это всего лишь мысль вслух.

А ценнейший архивный фонд и значительная часть картин, что хранились Юрием Николаевичем дома в Москве, остались в частных руках его наследников. Впоследствии государство не раз предлагало последней наследнице, Ираиде Богдановой, сделать квартиру Юрия Николаевича его музеем-квартирой с выделением ей самой соседней квартиры для проживания и сохранением за ней пожизненного поста хранителя этого маленького музея. Но она так и не пошла ни на какие разумные уговоры.

Тем временем вопрос о создании большого музея на долгие годы перешёл в совершенно латентное состояние. Но всё радикально изменилось в 1974 году, когда ценителям творчества и философского наследия Рерихов удалось на самом высоком уровне организовать и провести празднование 100-летия со дня рождения Николая Константиновича. Это так впечатлило Святослава Николаевича, что он вновь увидел реальную перспективу продвижения искусства своего отца в музеях России.

 

Фото. Речь С.Н.Рериха на торжественном вечере в

Большом театре СССР в честь празднования  100-летия

со дня рождения Н.К.Рериха, 21 ноября 1974 г.[2]

  • S.N.Roerich_Bolshoi_teatr_1974

Он сразу же обратился к президенту и основному попечителю нашего музея, Кэтрин Кэмпбелл, с просьбой передать Российскому государству большую серию ранних архитектурных этюдов Николая Константиновича. Несмотря на то, что эти произведения уже много лет были включены в постоянную экспозицию музея, госпожа Кэмпбелл приняла решение исполнить волю своего наставника и руководителя.

В 1976 году принимать этот дар из рук Кэтрин был отправлен директор Государственного Музея искусства народов Востока Генрих Павлович Попов. Дело в том, что уже с 1960 года этот музей стал местом проведения выставок Николая Константиновича и Святослава Николаевича, одним из центров их временного хранения и популяризации творчества обоих художников. Потому-то его директор и был выбран для исполнения данной миссии.

 

Фото. И.Фритчи, К.Кэмпбелл и Г.П.Попов, Аруна-фарм, США, 1978 г.[3]

  • Fritshi-Campbell_Popov_USA_1978

Результатом исключительно тёплого знакомства и весьма содержательных переговоров стало то, что Генрих Павлович привёз в Москву не только чисто российскую серию этюдов, но и значительное собрание более поздних произведений на восточную тематику, а также и коллекцию предметов искусства Востока из собрания Рерихов, и множество их личных вещей. Это позволило не только оставить весь этот дар в Музее Востока, но и создать первую в Москве постоянную экспозицию творчества Николая Константиновича, дополненную произведениями искусства Востока.

Это замечательное явление побудило госпожу Кэмпбелл уже в 1978 году передать в Музей Востока ещё одно значительное собрание произведений Николая Константиновича и Святослава Николаевича, коллекцию раритетных изданий и ценнейший архивный фонд. В результате уже в самом начале следующего года в Музее открылся ещё и Мемориальный кабинет Н.К.Рериха.

Таким образом, Музей Востока стал основным центром экспонирования, изучения и популяризации рериховского наследия в России в самом тесном взаимодействии со Святославом Николаевичем, его супругой Девикой и Музеем Николая Рериха в Нью-Йорке. Именно это открыло реальную перспективу создания отдельного музея Рериха в Москве, и Святослав Николаевич начал целенаправленную работу по осуществлению этого плана.

В 1978 году он переводит на хранение и экспонирование в СССР большую часть своего собрания картин отца, а также и собственных работ, которая становится большой передвижной выставкой по самым разным городам страны.

В 1984 году в Музее Востока, в более чем двадцати залах его нового здания, открывается крупнейшая в нашей стране, да и в мире, выставка картин обоих художников. С этого момента Музей Востока становится постоянным центром хранения и экспонирования большого собрания Святослава Николаевича. Однако он не спешит с передачей этой части наследия семьи советскому государству, ибо его твёрдой целью является создание музея Николая Константиновича. И тут ему нужны твёрдые гарантии создания такового, поскольку он не доверяет словам советского руководства, опасаясь, что его собрание повторит судьбу собрания Юрия Николаевича. Он ведёт долгую и вязкую игру с партийной верхушкой страны, которая постоянно предлагает ему довольно сомнительные варианты, от которых он с неизменной решимостью отказывается.

Всё изменилось с приходом на вершину власти в стране Михаила Сергеевича Горбачёва и начатой им Перестройкой.

 

Редакция: По-видимому, отсюда и начинается сама история по созданию того музея в Москве, которая вступила сейчас в столь драматичную фазу?

 

Д.Попов:

Да, именно так. История этого музея начинается именно здесь.

Начало ей было положено в начале 1987 года на специальном заседании Комиссии по культурно-художественному наследию Н.К.Рериха в Музее Востока, которое было посвящено вопросу о создании музея Н.К.Рериха в Москве. Заседание Комиссии прошло в присутствии и под патронажем её почётного председателя Святослава Николаевича Рериха. Здесь была обсуждена и утверждена концепция будущего музея.

 

Фото. Комиссия по культурно-художественному наследию

Н.К.Рериха при Музее Востока, ГМВ, 15 мая 1987 г.[4]

  • Komissiya_gmv_15-05-1987

Уже через несколько дней была организована официальная встреча в Кремле Святослава Николаевича с Михаилом Сергеевичем Горбачёвым и его супругой Раисой Максимовной. На этой встрече Святослав Николаевич рассказал первому лицу государства о принятой в Музее Востока инициативе и о своей готовности передать оставшуюся у него самого часть наследия семьи в государственный музей своего отца, если таковой действительно будет создан. Особым условием Святослава Николаевича было и его твёрдое пожелание о создании при государственном музее большого общественного совета с достаточно широкими полномочиями.

Эта инициатива нашла самую активную поддержку со стороны Горбачёва, и он отдал распоряжение о подготовке создания Государственного музея Рериха в Москве. Вопрос был самым тщательным образом проработан в Правительстве в тесном взаимодействии с широким кругом рериховедов и лидеров рериховского общественности (Московское Рериховские Общество, Международная ассоциация «Мир через культуру» и другие), и к началу 1989 года было готово и правительственное постановление о создании Государственного музея Рериха (филиала Музея Востока) и всё необходимое для его осуществления.

Однако, в полной неразберихе уже начинавшегося стихийного процесса трансформации экономического и политического уклада страны у некоторых из участников процесса возникла мысль о другом решении вопроса. Эта группа стала прорабатывать вариант создания особого фонда по образцу Советского Фонда Мира и Советского Фонда Культуры и опирающегося на них. С целью продвижения именно этого проекта в Индию к Святославу Николаевичу отправился один из ближайших ему в России людей, директор Института Востоковедения Ростислав Борисович Рыбаков. Он представил Святославу Николаевичу новый проект и убедил в том, что это будет наилучшим решением в изменившейся ситуации, и что действовать надо незамедлительно. В результате Святослав Николаевич подписал представленный ему, ныне знаменитый, текст обращения к Российской общественности, который Ростислав Борисович опубликовал под названием «Медлить нельзя!»[5]

Тогда же Ростислав Борисович убеждал Святослава Николаевича в том, что, несмотря на все недостатки Людмилы Васильевны Шапошниковой именно она лучше всех справится с непосредственным руководством всего проекта, и тот нехотя, но согласился на этот эксперимент.[6]

Эта публикация сыграла роль новой позиции Святослава Николаевича, и в итоге подписание уже готового постановления правительства просто не состоялось, а уже практически исполненное решение многолетнего вопроса неожиданно для всей рериховской общественности зависло в состоянии полной неопределённости...

 

Редакция:

Получается, что полностью подготовленное за два года под непосредственным патронажем Святослава Николаевича создание государственного музея Рериха в Москве вместе с широким общественным рериховским объединением при нём не состоялось лишь из-за того, что Святославу Николаевичу по-сути частным образом было предложено поддержать другую инициативу, и он решил довериться ей?

 

Д.Попов:

Увы, но именно так. И, признаться честно, в той полной неразберихе, которая творилась в стране, тогда уже никто не понимал, что собственно происходит и как следует поступать. Так что, нет ни чего удивительного в том, что Святослав Николаевич решил довериться мнению человека, которого он близко знал, кого уважал и кому доверял.

 

Редакция: Что же последовало за этим?

 

Д.Попов:

Через несколько месяцев инициативная группа нового проекта организовала учредительное собрание Советского Фонда Рерихов (СФР) с Людмилой Васильевной Шапошниковой и Ростиславом Борисовичем Рыбаковым во главе. Благодаря поддержке  Раисы Максимовны Горбачёвой, Фонд получил организационную и финансовую поддержку со стороны Советского Фонда Культуры и Советского Фонда Мира. Святослав Николаевич разумеется был избран почётным председателем СФР.[7]

Правительство страны смирилось с реальным развитием ситуации и полностью пошло навстречу новой организации. Уже в ноябре Святослав Николаевич и Девика Рани Рерихи по официальному государственному приглашению прибыли в Москву для решения насущных вопросов по становлению Фонда, а главное – СОЗДАНИЮ МУЗЕЯ.

Святослав Николаевич лично выразил своё согласие с тем руслом, по которому пошли события, и вместо подготовленного прежде, Правительство незамедлительно утвердило другое Постановление – «О Советском Фонде Рерихов и Центре-Музее имени Н.К.Рериха».[8] Причём музей в этой схеме предполагался в качестве некоего неопределённого учреждения при общественной организации, что не давало ему ни юридического статуса, ни финансового обеспечения.

Увы, но таким образом вместо надёжного положения государственного бюджетного учреждения ещё даже не родившийся музей уже попал в самое неопределённое и ненадёжное положение, как юридически, так и финансово. То есть мина замедленного действия была подложена под него изначально.

В качестве помещения для СФР и его будущего музея Фонду был передан в аренду комплекс зданий Усадьбы Лопухиных,[9] не так давно освобождённый одним из советских министерств, которое получило другое место.

Где-то через полгода Святослав Николаевич, уже чувствовавший приближение окончания своего срока жизни, решился на передачу Советскому Фонду Рерихов основной части того наследия семьи, которое оставалось в его руках в Индии. Однако пока что речь вовсе не шла ни о какой передаче в собственность. Так же, как и то собрание картин, которое уже находилось в СССР, эти произведения искусства, архив и мемориальные вещи он передал в СФР лишь по договору временного хранения при полном пожизненном сохранении своего права собственности и права в любой момент забрать всё или частично обратно в Индию по собственному желанию. В тексте договора[10] Святослав Николаевич лишь высказал намерение оставить это имущество после своей смерти в руках СФР. Не доверяя до конца даже безликому Фонду, он официально назначил трёх лиц в качестве ответственных гарантов исполнения этого договора. Это были конечно Ростислав Борисович Рыбаков и Людмила Васильевна Шапошникова,[11] а также перешедший в Фонд Рерихов из Фонда Культуры Сергей Юрьевич Житенёв.[12]

К сожалению, дела Советского Фонда Рерихов сразу же пошли вкривь и вкось. Уже в первые два года его работы немалый стартовый капитал был бездарно растрачен, нормально работающая структура так и не сложилась, цели и задачи не выполнялись, начались внутренние и внешние скандалы.[13]

К 1991 году Людмила Васильевна Шапошникова решила, что, во-первых, тащить дальше этот воз проблем просто невозможно, а во-вторых, это прекрасная возможность одним махом обрубить все старые проблемы и обязательства и создать своё собственное никому больше не подконтрольное хозяйство. Множество опытных в практических делах людей, включая собственных юристов, категорически заявляли, что этого делать ни в коем случае нельзя, но Людмила Васильевна как всегда приняла собственное решение и просто бросила Советский Фонд Рерихов как есть за полной его ненадобностью и провела учредительный съезд новой общественной организации под названием Международный Центр Рерихов (МЦР).[14]

 

Фото. Учредительное собрание МЦР 20 сентября 1991 года.[15]

  • MZR_20.09.1991

Она так и не поняла, что одним махом юридически перечеркнула все свои позиции, и потому долгое время с гордостью откровенно заявляла, что уничтожила СФР и создала совершенно новую организацию.

Первый «звонок» проявился в том, что органы юстиции «вдруг» отказались регистрировать устав МЦР с записью о ничем не подтверждённом правопреемстве от СФР. Но и тут Людмила Васильевна не подумала о том, что трагическое положение надо исправлять по существу, а лишь привычно задействовала коррупционные рычаги личных связей и продавила регистрацию устава в «нужном» виде. Однако эта псевдопобеда была конечно недолгой, и органы юстиции потребовали от МЦР исключения из устава пункта о несуществующем правопреемстве,[16] что в конце концов было утверждено судебным решением.

Таким образом под фундамент и этого строения изначально была заложена мина, взрыв которой был лишь вопросом времени.

К этому сроку Людмила Васильевна уже успела столь ярко проявить себя с самой негативной стороны, что и прежде весьма нелицеприятное мнение Святослава Николаевича о ней лишь сильно укрепилось. Но он слишком хорошо понимал, сколь неуместными в сложившейся угрожающей обстановке были бы радикальные попытки поменять её на кого-то другого. Так, в беседе с Президентом нашего музея, своим старым другом и официальным доверенным лицом, Кэтрин Кэмпбелл, которая изо всех сил пыталась убедить Святослава Николаевича в абсолютной недопустимости действий Людмилы Васильевны, полной невозможности ей доверять и срочной необходимости её замены,[17] он с одной стороны полностью признал правоту её слов, но с другой – твёрдо заявил, что сейчас «дело сделано» и остаётся лишь ждать и надеяться, что само время решит все проблемы.

Поэтому он уже не возмущался и не сопротивлялся течению событий. Он даже подписал специально прилетевшей к нему Людмиле Васильевне целый ворох специально подготовленных ею бумаг о поддержке её действий и деятельности её детища. Но эти бумаги уже не имели никакой юридической силы. И даже подлинность его подписей изначально вызывала большие сомнения.[18]

А немногим больше, чем через год, в самом начале 1993-го Святослава Николаевича не стало, и в условиях отсутствия какого-либо прямого завещания вопрос о судьбе его собственности, оставшейся на территории России, просто «завис в воздухе».

 

Редакция: Конечно многие помнят этот критический момент, который стал очередным поворотным пунктом в судьбе рериховского наследия в России. В какую сторону и как качнулись весы?

 

Д.Попов:

К этому времени полностью убедившийся в своей роковой ошибке Ростислав Борисович Рыбаков сделал всё для её исправления. Именно он помог осуществлению контакта между вдовой Святослава Николаевича, Девикой Рерих и главой российского государства Борисом Николаевичем Ельциным. И Девика, прекрасно зная всю сложность сложившейся ситуации и позицию своего недавно ушедшего из жизни супруга, чётко выразила свою волю о необходимости возвращения к изначальному варианту того, к чему стремился Святослав Николаевич – созданию государственного музея. Она твёрдо выразила своё недоверие лично Шапошниковой и МЦР и попросила об установлении государственного контроля над той частью семейного наследия в России, которое принадлежало им со Святославом Николаевичем.[19]

В этот момент молодое российское государство, принявшее на себя груз ответственности за долги и обязательства СССР, проявило действительную ответственность и на основе изначального проекта четырёхлетней давности незамедлительно приняло новое Постановление о создании Государственного Музея Рериха.[20] Как и планировалось с самого начала, этот музей становился филиалом Музея Востока. Соответственно в оперативное управление Музею Востока был тут же передан комплекс зданий Усадьбы Лопухиных, изначально выделенный именно под рериховский музей. Для полного соблюдения обязательств, данных ещё Святославу Николаевичу, было решено оставить весьма вместительное здание флигеля усадьбы в пользовании МЦР, как общественной организации, которая могла бы вести свою работу в тесном взаимодействии с государственным музеем.

Однако, Людмила Васильевна и поверившие в неё люди резко воспротивились такому решению и сделали всё для его блокирования и срыва. А государству в то крайне тяжёлое время коренной ломки всех устоев просто не хватило политической воли для доведения дела до конца. Через год не стало и Девики Рерих, в Индии началось бесконечное дело о наследовании, и острота проблемы как бы снялась сама собой.

К счастью, генеральный директор Музея Востока, Владимир Александрович Набатчиков, принял единственно правильное решение. В условиях полной правовой неопределённости – отсутствия наследников у четы Рерихов и правопреемников у Советского Фонда Рерихов – он, как руководитель одного из учредителей СФР и государственного музея, в котором хранилась большая часть художественного собрания Святослава Николаевича, распорядился о постановке этих почти трёх сотен произведений на государственный учёт и включении их в состав государственной части Музейного Фонда Российской Федерации.

Но, несмотря на поступление Усадьбы Лопухиных в управление Музея Востока, он не стал самостоятельно добиваться логического продолжения дела по созданию там государственного музея, решив попытаться установить статус-кво именно в этом положении. Опытный работник госаппарата, он прекрасно понимал, что с этого момента вопрос о создании Государственного Музея Рериха (филиала Музея Востока) в Усадьбе Лопухиных стал лишь вопросом времени, возможно довольно длительного, но неизбежно конечного.

 

Редакция: Вы хотите сказать, что время неизбежного логического завершения этой истории пришло именно сейчас?

 

Д.Попов:

Именно так. По-моему, это совершенно очевидно. Однако давайте не будем забегать вперёд, а проследим хронологическую последовательность событий до конца.

С этого момента на долгое время в вопросе о музее Рериха в Москве действительно установилось некое статус-кво. Здесь перед МЦР открылась блестящая возможность встать на разумные и конструктивные позиции, тем самым закрепив достигнутое и постепенно добившись укрепления своего, по сути, нелегитимного положения.

Однако, Людмила Васильевна решила, что МЦР под её руководством одержал великую победу, которую надо развивать не миролюбием и сотрудничеством, а как можно более агрессивной политикой подавления и захвата. Это резко усугубилось тем, что главный спонсор МЦР, банкир Борис Ильич Булочник и его семья, поставил на поток сверхприбыльный и успешный бизнес по отмыванию денег и мошенническому выведению средств из оборота. Полноводная река прямого финансирования и неподотчётной наличности создавала иллюзию всемогущества и полной безнаказанности.[21] Поэтому вместо поиска разумных компромиссов и налаживания дружбы и сотрудничества Людмила Васильевна Шапошникова выстроила в МЦР целую службу травли и преследования непокорных и неугодных, а также ведения судебных тяжб против всех и вся.[22]

Год за годом тотальному шельмованию и преследованиям стали подвергаться все: не так осветившие вопрос журналисты, неверно ведущие работу общественники, неправильно исследующие тему рериховеды, смеющие иметь собственную позицию коллеги, не принимающие запретительных ультиматумов издатели... и, конечно же, Министерство культуры и Музей Востока.[23] Бесконечные судебные иски и ходатайства об уголовном преследовании с самыми абсурдными требованиями словно стали смыслом существования Центра. Благо обилие неподотчётных денежных средств позволяло легко творить всё это.

А в довершение ко всему МЦР не нашёл ни чего лучшего, чем провести целую волну регистраций рериховской символики и названий, закрепляя их за собой в качестве ни много, ни мало, как собственных товарных знаков.[24]

В результате великое множество людей, учреждений и организаций, ещё недавно принявших решение принять положение вещей таким, как оно есть, и сотрудничать с МЦР в том виде, как уж эта организация сложилась, в ужасе отшатнулись от неё и были просто вынуждены принять навязанные им военные действия.[25] Так что в первом десятилетии нашего века уже почти всем стало ясно, что эта организация в её существующем виде просто не имеет права на существование в элементарно цивилизованном, а уж тем более культурном обществе.

Постоянно затевая судебные разбирательства с целью получения прав собственности на произведения искусства, архив и мемориальные вещи из бывшего собрания Святослава Николаевича, и неизбежно в итоге проигрывая эти дела, в итоге МЦР в судебном порядке окончательно лишился всяких прав на эти ценности.[26] Здесь ирония судьбы состоит в том, что если бы сам МЦР не заставлял множество других организаций постоянно защищаться от нападок с его стороны, то оспаривать нужные ему судебные решения было бы просто не кому и не за чем; так что по истечении положенных сроков они просто вступали бы окончательно в законную силу и уже не подлежали бы ни какому пересмотру. Но вести себя спокойно и миролюбиво по-видимому было против самой природы этой организации. Тут уж ничего не поделаешь. Так что конец неумолимо приближался.

Единственной опорой МЦР в его положении полной нелегитимности оставался мутный, но щедрый поток денежных средств, выводимых Булочниками из Мастер-Банка. Не будучи знаком с этими людьми, я не могу рассуждать об их внутренних мотивах. По мнению многих из тех, кто их лично знал, они действительно были искренне увлечены рериховским наследием и всеми силами поддерживали дело, которое считали благородным. Возможно так оно и было. Однако это ни коим образом не меняет того, что весь их бизнес был построен на действиях в обход закона и на прямом мошенничестве. И потому трата вырученных средств на достойное дело ни капли не оправдывает их криминального происхождения. Впрочем, направление огромных средств на одну только травлю неугодных в печати (а для этого покупались на правах рекламы целые газетные полосы и даже специальные выпуски),[27] не говоря уже о более серьёзных вещах, никак не может считаться сколь-нибудь достойным делом.

Не надо было быть пророком, чтобы сказать, что временное благоденствие МЦР продолжится лишь до той поры, пока не рухнет Мастер-Банк. А работники банковской сферы лишь дружно изумлялись, что эта «всероссийская прачечная», работающая по схеме банка-однодневки, работала и работала. И всё же конец должен был прийти, и он пришёл, а это неизбежно сразу же повлекло и расследование. Разумеется, сами «бизнесмены» были к этому полностью готовы: они вовремя позаботились и о двойном гражданстве, и о недвижимости за рубежом, и о выводе средств за границу. Вот только МЦР остался без средств к существованию и уж тем более без прежних возможностей заливать все свои проблемы деньгами.

Теперь все застарелые проблемы, которые конечно же никуда не делись, не рассосались и не исчезли, стали одна за другой вставать в полный рост: права на захваченное у Музея Востока здание, на удержание в своих руках той части рериховского наследия, которая была передана Святославом Николаевичем на хранение в СФР, неуплата аренды и многое другое. Ну и что же могло за этим последовать, кроме вполне естественного следствия, о котором вы конечно и сами догадываетесь?

 

Редакция: Вы хотите сказать, что всё вернулось на круги своя, и российское государство вновь вспомнило о своих изначальных обязательствах перед Святославом Николаевичем Рерихом, а потом и его вдовой Девикой Рани Рерих?

 

Д.Попов:

Именно так. Ведь об этом никто и не забывал. И всё повторилось вновь, ровно так, как было решено по просьбе Святослава Николаевича Рериха в 1989-м, затем повторено по требованию Девики Рани Рерих в 1993-м и вот снова утверждено теперь. Комплекс зданий Усадьбы Лопухиных передан[28] Музею Востока для создания Государственного Музея Семьи Рерихов в качестве филиала Музея Востока.[29] Круг в очередной раз замкнулся. Надеюсь, что окончательно и навсегда.

 

Редакция:  Всё действительно выходит логично и закономерно. Но в обществе муссируется целый ряд вопросов, главным образом исходящих из самого МЦР. Будьте добры поделиться своими взглядами на эти вещи. Например, говорится о том, что здания Усадьбы Лопухиных пребывали буквально в руинах, МЦР восстановил их на свои собственные средства, а теперь государство отбирает их, и это возмутительно. А что думаете Вы?

 

Д.Попов:

Я полагаю, что это очевидная смесь прямой лжи и передёргивания. Давайте просто рассмотрим всё по порядку.

Здания Усадьбы Лопухиных выбрал (точнее согласился, что годятся и они) Святослав Николаевич Рерих из нескольких вариантов, предложенных на его рассмотрение Правительством. Неужели кто-то может поверить, что ему были предложены и он выбрал некие руины? Конечно нет. Эти здания в то время занимало крупное министерство. Неужели кто-то способен всерьёз думать, что оно размещалось в руинах? Любому человеку в здравом рассудке ясно, что это просто невозможно.

На время реконструкции и реставрации основного здания Советский Фонд Рерихов разместился в здании весьма крупного флигеля, что лишь подтверждает вполне нормальное состояние этих строений. Единственной проблемой в плане состояния сооружений была вертикальная трещина по фасаду главного здания; но в этом не было ничего уникального и катастрофичного.

 

Фото. Усадьба Лопухиных на момент передачи её от Минтяжмаш к СФР в 1990 г.[30]

  • Usadba_Lopuhinyh_1990

Другое дело, что для восстановления должного состояния и вида здания в соответствии с его достоинством памятника архитектуры была необходима его полная капитальная реставрация. В начале проведения таких работ, когда снимается вся позднейшая отделка здания, оно действительно на какое-то время становится похоже на руины, в которых царит полная разруха. Каждый, кто делал хотя бы в собственной квартире капитальный ремонт со сменой полов, потолков и перепланировкой, отлично это знает. При этом организация, ведущая работы, осуществляет тщательную фотофиксацию процесса для своей отчётности. Так вот эти фотографии МЦР теперь и не стесняется использовать для доказательства того, что здание досталось им в руинах. Что это, если не сознательная подмена с целью введения в заблуждение?

Утверждение о том, что государство не выделило ни копейки на реставрацию, также является беззастенчивой ложью. Во-первых, изрядная сумма[31] была выделена СФР, но была совершенно бездарно растрачена.[32]  Во-вторых, на реставрацию здания под Государственный музей Рериха (филиал Музея Востока) не только были выделены необходимые средства, но и уже был заключён договор с предприятием подрядчиком.[33] Сотрудники последнего уже пытались заехать туда для начала проведения работ, но натолкнулись на решительное противодействие и были вынуждены уехать. Однако представители МЦР нисколько не смущаясь утверждают, что они позаботились о памятнике, который государство бросило на произвол судьбы. Разве можно это квалифицировать иначе, чем безусловный обман?

Что же до того, что МЦР изыскал другие средства на реставрацию зданий, так это же элементарное условие их аренды у государства, без соблюдения которого вообще не о чем было бы и говорить. Так делали, делают и будут делать арендаторы памятников архитектуры, находящихся в государственной (федеральной ли, муниципальной ли) собственности. В этом нет ровно никакой заслуги, это лишь необходимое условие минимум. МЦР пошёл на это по собственной воле ради того, чтобы не допустить создания государственного музея. Это его сознательный выбор. Только благодаря этому он смог распоряжаться этими зданиями добрых четверть века. Но это не даёт ему ровно никаких исключительных прав на то, что он изначально захватил крайне сомнительным образом.

Так что, по всей логике этой истории, в Усадьбе Лопухиных должен быть размещён Государственный Музей Семьи Рерихов (филиал Музея Востока), и надеюсь, что так оно и будет.

 

Редакция:  Представители МЦР гордятся то ли покупкой, то ли получением в дар нескольких сотен картин обоих Рерихов. Что представляет собой это собрание? Известно ли Вам, какой юридический статус и вероятная судьба этих сокровищ?

 

Д.Попов:

Как специалист по художественному творчеству Николая Рериха, могу ответственно утверждать, что его коллекция, собранная в МЦР помимо переданного в Россию Святославом Николаевичем, действительно очень ценна. В её составе мы можем видеть много весьма редких произведений карельского, американского и раннеиндийского периодов, а также немало написанного непосредственно в ходе большой Центрально-азиатской экспедиции Рериха.

С одной стороны, это действительно можно было бы поставить в заслугу МЦР. Но с другой стороны, Вы совершенно верно заметили, что никто толком не знает, как именно эти произведения попали в МЦР и каков их действительный правовой статус.

Даже ставшее возможным только сейчас прикосновение к имеющимся в наличии документам пока ещё не только не проясняет, а ещё больше запутывает вопрос. Картины покупались самыми разными людьми на средства неясного происхождения, включая откровенно мошеннические невозвратные кредиты Мастер-Банка. Потом они поступали в МЦР в дар от совершенно других людей, порой через Фонд Е.И.Рерих или другими странными путями, которые классически служат для прикрытия мошеннически приобретённых ценностей.[34]

Как известно, на небольшую часть этих произведений удалось наложить арест до выяснения всех обстоятельств. Но большая их часть, именно из-за полнейшей путаницы в документах, пока ещё остаётся в руках явно недобросовестной группы лиц, и судьба этих сокровищ пока неизвестна.

Единственно, в чём можно быть уверенными, это то, что государство сделает всё, чтобы самым тщательным образом проконтролировать судьбу этого поистине народного достояния и по возможности сохранить его для страны и человечества.

 

Редакция: От сторонников МЦР постоянно приходится слышать слова о том, что они вовсе не против создания государственного музея, но выступают категорически против разрушения уже существующего и успешно работающего общественного музея. Что Вы можете сказать по поводу такого взгляда на вещи?

 

Д.Попов:

Да, на первый взгляд, эта позиция кажется вполне логичной. Но это лишь до тех пор, пока мы не дадим себе труда вникнуть в историю вопроса и суть того, что скрывается за внешним фасадом.

А история вопроса такова, что всё началось с того, что в 1987-89 годах в Музее Востока под непосредственным кураторством Святослава Николаевича Рериха была выработана концепция Государственного Музея Рериха (филиала Музея Востока) с широким советом рериховской общественности при нём. Благодаря тому, что Святославу Николаевичу удалось довести эту инициативу непосредственно до первых лиц государства и те приняли её, она была полностью проработана и подготовлена к реализации в Правительстве, включая выделение комплекса зданий Усадьбы Лопухиных и назначение всего необходимого финансирования. И лишь наспех предпринятая непродуманная инициатива сломала хорошо проработанное и надёжное решение и тем самым обрекла всё дело на долгий четверть вековой путь, полный коллизий, но неизбежно ведущий к первоначальному, оптимальному и единственно верному варианту. Все же досужие рассуждения о том, как можно было бы сделать иначе, так и останутся досужими рассуждениями вне всякой опоры на реальную действительность.

Что же до красивой сказки об уже существующем прекрасном музее, то это же просто пыль в глаза. А на деле мы видим лишь гротескный пример того яркого и броского безобразия, которое создано дилетантами музейного дела, располагающими прекрасным финансированием при полном отсутствии не только специальных знаний, но и самой элементарной культуры. Совершенно безобразно выстроенная экспозиция этого горе-музея давно является жупелом и пугалом в глазах всего музейного сообщества. Картины Рериха в этих залах просто тонут в яркой и безвкусной мешанине всевозможной резьбы, лепнины, фотографических лайтбоксов, раскрашенных псевдоскульптурных нагромождений.

 

Фото. Музей МЦР, зал Живой Этики.[35]

  • icr_zal_ay

Это то, что может видеть каждый. Мне же недавно довелось прикоснуться и к внутренней кухне этого псевдомузея. Увиденное просто поразило меня. Оказалось, что из всей необходимой системы учёта музейных фондов здесь лишь номинально существует, но практически даже не используется, только система первичного учёта по книгам поступления. А такого явления, как скажем инвентарные номера, здесь не существует и в помине. Нет даже намёка на ведение топографии музейных предметов, без которой музейное хранение и учёт вообще немыслимы.[36]

То есть то, что в МЦР называется музеем, на деле музеем вовсе не является. Это лишь большой богатый дом, где в прекрасных физических условиях хранится большое число произведений искусства и мемориальных вещей, изрядная часть которых развешана по стенам и разложена в витринах в ужасном антимузейном антураже.

На мой взгляд ситуация просто вопиет о необходимости создания наконец здесь нормального достойного музея, которого и заслуживает такое замечательное и разностороннее явление, как наследие семьи Рерихов.

 

Редакция: Но готово ли руководство МЦР к подобным изменениям?

 

Д.Попов:

Безусловно нет. Конечно необходимость передачи этого музея в руки государства совершенно очевидна любому разумному человеку. Так, уже полтора года назад президент МЦР Александр Прохорович Лосюков выступил с предложением о необходимости разумной реорганизации Центра с выходом на построение общественно-государственного партнёрства.[37] Однако к тому времени уже давно смещённому с поста вице-президента, но рвущемуся к власти Александру Витальевичу Стеценко в обход требований собственного устава МЦР удалось организовать нелегитимный, но вполне успешный внутренний переворот. В результате Александр Прохорович Лосюков был вынужден уйти и сложить свои полномочия, а Александр Витальевич Стеценко вновь волшебным образом обрёл пост вице-президента. За этим сразу же последовала тотальная кадровая чистка с увольнением вопреки требованиям трудового законодательства всех тех сотрудников, кто высказался в поддержку спасительного для МЦР плана его президента.

А лишённый здравомыслящей части коллектива МЦР остался в руках малочисленной клики малообразованных людей, присягнувших на верность столь же малообразованному и бескультурному, но властолюбивому узурпатору. И что же мы можем теперь ожидать от этого человека и его подручных? Полагаю, что только самых неразумных и неадекватных действий. Что мы собственно и наблюдаем сегодня.

Сейчас МЦР уже окончательно лишился права занимать здания Усадьбы Лопухиных и должен их освободить. Наступает момент истины, когда эти люди должны будут сбросить маски и показать своё истинное лицо. Либо они примут реальность как она есть, откажутся от личных амбиций и на тех или иных разумных условиях передадут находящиеся в их руках музейные ценности в руки Государственного музея Рерихов, либо предпримут все усилия к тому, чтобы куда-то их забрать. Тут-то мы и увидим, что действительно дорого этим людям: музей Рерихов или их собственные сугубо личные интересы.

 

Редакция: Получается, что сейчас всё в МЦР зависит от воли одного человека, который к тому же является узурпатором власти. Вы сталкивались с ним совсем недавно. Что Вы можете сказать о его умонастроении?

 

Д.Попов:

Мне не довелось поговорить с ним о чём-нибудь по существу. Но я и очень сомневаюсь, что это вообще возможно. Всё, о чём говорит Александр Витальевич, вовсе не располагает ни к чему содержательному.

Однако есть одно, что действительно бросается в глаза. Это то, что с уст этого человека просто не сходит слово «культура». Он твердит его постоянно, как некую условную мантру, не заботясь о какой-либо уместности и без всякого смысла. Судя по всему, он даже не понимает смысла этого понятия. Но он твёрдо убеждён в том, что именно он является неким стражем и даже носителем всей российской культуры. Понимаю, что это звучит слишком дико, но поверьте, что он действительно так думает и повторяет постоянно и на все лады просто как заведённый.

В известном эссе «Культурность» Николай Константинович Рерих уже в самом начале 1930-х годов с ужасом и едким сарказмом предрекал, что скоро появятся любители «в лицемерии и попугайничестве» по двадцать раз в день повторять это звучное слово «Культура». Сегодня Александр Витальевич Стеценко, неуклюже прикрывающийся великими понятиями и великим наследием, далеко превзошёл опасения самого Рериха.

Боюсь, что нам не приходится ожидать от него ни чего даже просто разумного, не говоря уже о чём-то большем.

 

Редакция: Судя по тому, что мы знали и прежде, но особенно в свете того, что стало широко известно теперь, семья Булочников действительно построила всю деятельность Мастер-Банка на криминальном бизнесе по отмыванию денег и даже прямом мошенничестве и обмане вкладчиков. МЦР действительно всецело существовал на эти грязные деньги. Но был ли МЦР реально вовлечён в эту деятельность и может ли нести за это какую-то ответственность?

 

Д.Попов:

Юридически на этот вопрос сможет ответить только следствие и судебные разбирательства. Однако давайте посмотрим на это с точки зрения элементарной логики, применительно к тому, что нам известно.

Вспомним, что Мастер-Банк был создан Булочниками, которые прежде занимались другим бизнесом, уже тогда, когда они стали меценатами возникшего за год до этого МЦР. Даже название и эмблема на основе рериховской символики были подсказаны создателям банка из МЦР.[38]

Центр широковещательно гордится своей яко бы приверженностью рериховскому духовно-философскому учению живой этики. Но ведь в текстах этого учения многократно говорится и повторяется о полной недопустимости «наживы на деньгах». Утверждается: «Не живите на доходы от денег. Эта прибыль нечистая».[39] А также более, чем чётко и определённо: «Самое нетерпимое занятие – частный банк».[40]

Так что само покровительство созданию банка с использованием высокого слова в названии и знака Знамени Мира в эмблеме было беззастенчивым издевательством и глумлением над учением живой этики и его идеалами. И эти люди пошли на это вполне сознательно.

Прошу заметить, что это предыдущее говорится о вполне легальном, законном виде бизнеса. А по поводу иного говорится и вовсе так: «Преступную спекуляцию надо преследовать неуклонно, ибо Земля больна спекуляцией».[41]

Поэтому сама по себе связка МЦР–Мастер-Банк с точки зрения рериховского учения была безусловно преступной. Но давайте взглянем чуть подробнее.

Мы знаем, что долгие годы МЦР не скрывал того, что всецело существовал на средства, получаемые из Мастер-Банка. Более того, ещё недавно он широковещательно афишировал это. Но сейчас вдруг версия руководства МЦР сменилась на противоположную. Оказывается, у МЦР не было ни каких связей с Мастер-Банком, кроме того, что там были размещены счета самого МЦР и подконтрольных ему финансовых структур, как например Фонд имени Е.И.Рерих. Не будем останавливаться на том, для чего вообще создаются подобные структуры, это и так хорошо известно.

Но задумаемся о том, как же могло получиться такое чудо: четверть века шло самое щедрое финансирование МЦР, а в его бухгалтерии от него нет и следа? Что бы это значило? Увы, но чудо объясняется очень просто: всё финансирование шло в виде непосредственных платежей, минуя бухгалтерию, а также в виде так называемой «чёрной» наличности, которая не требует никакой отчётности. Многочисленные бывшие сотрудники МЦР, кому уже не было нужды это скрывать, всегда признавались в том, что львиную долю собственной зарплаты они получали не по ведомости, а «в конверте».[42] И кто-то может подумать, что руководство МЦР не ведало и не отдавало себе отчёта в том, что они незаконно пользуются незаконно добытыми деньгами? Но это же в принципе невозможно.

Поначалу, когда деятельность Мастер-Банка была только приостановлена, а Булочники тут же искусственно обанкротили свой бизнес и исчезли за границей, МЦР рьяно взялся за публичное отстаивание интересов своего содержателя.[43] Тогда в своих заявлениях прессе руководство Центра проявило столь глубокие и подробные познания всей внутренней кухни Мастер-Банка, что по меткому замечанию в одной из газет, оно «на время заменило пресс-службу беглого банкира».[44] Это ли не свидетельство глубочайшей сращенности этих двух структур?

Не буду подробно останавливаться на том, о чём мы уже говорили в предыдущей беседе,[45] но всё же замечу, что представители МЦР до сих пор никак не могут избавиться от привычного осознания своего полного единства с Булочниками и Мастер-Банком. Там, где речь идёт о тех или иных действиях Булочников, сотрудники МЦР и сегодня привычно произносят «мы»: «мы сделали», «мы купили», «мы приобрели».

Полагаю, что этого более чем достаточно, чтобы ясно понять, что МЦР безусловно всецело ответственен за многолетнее существование на криминальные деньги.

 

Редакция: Сейчас от тех, кто наблюдает за развитием событий со стороны порой можно слышать, государственная сторона прибегает к слишком уж жёстким мерам в отношении МЦР в то время, когда можно было бы действовать намного мягче. Как Вы могли бы прокомментировать это?

 

Д.Попов:

Если бы речь шла о нормальной и действительно культурной организации, то это конечно было бы так. Но такая организация никогда бы и не довела дело до необходимости применения жёстких мер. Не так ли?

Мы же видим перед собой сплочённую группу совершенно бескультурных людей, к тому же за долгие годы привыкших сами действовать самыми крутыми мерами в отношении всех неугодных. Вся четверть вековая история МЦР буквально перенасыщена бесконечными кампаниями оголтелой травли, преследования и уничтожения неугодных людей и организаций, а также захватов всего, что хотелось прибрать к рукам.

В ход шли силовые налёты, рейдерские захваты, лишение занимаемых помещений, попытки доведения до разорения, организация уголовного преследования, слежка, задержания, допросы, угрозы нанесения вреда жизни и здоровью, кляузы, клевета, судебные иски, газетная травля и многое другое. И всё это бессовестно и лицемерно называлось «защитой имени и наследия Рерихов»![46]

Достаточно вспомнить хотя бы компанию по уничтожению основного в России издательства духовно-мистической литературы «Сфера»[47] и рейдерский захват Дома-музея Рерихов в гималайской долине Кулу.[48] В результате этих действий по «защите» культуры был прерван выпуск литературы по широкому спектру литературы, посвящённой мировой духовной культуре в России, и полностью прекращена широчайшая культурно-просветительская и обучающая работа рериховского дома-музея в Индии. И это лишь два примера жёсткой антикультурный деятельности этой псевдокультурной организации.

Так что я не усматриваю ни чего предосудительного в жёстких, но совершенно корректных действиях государства, направленных строго на исполнение закона в отношении МЦР.

 

Редакция: От самих представителей МЦР приходится также слышать о том, какой замечательный коллектив профессиональных сотрудников у них сложился. Знаете ли Вы, какая судьба ждёт этот коллектив?

 

Д.Попов:

Очень хотелось бы узнать, о ком именно в этом случае идёт речь. О профессиональных военных, спортсменах, актёрах, не имеющих представления о музейной работе? Или, может быть, о музейных хранителях, которые загадочным образом не умеют пользоваться учётными номерами и даже не знают, что такое музейная топография и зачем она нужна? А возможно о музейных смотрителях, которые не ведают о необходимости ежедневного контроля за наличием экспонатов в порученной им части музейной экспозиции, что впрочем, при отсутствии музейной топографии просто невозможно? Впрочем, как по чужому, так и по собственному опыту могу сказать, что эти смотрители отлично справляются с задачей недопущения каких-либо разговоров и рассказов друг другу со стороны посетителей, поскольку несанкционированные разговоры о Рерихе, его жизни и творчестве, здесь строжайше запрещены.

Это касается сотрудников этого псевдомузея. Что же до коллектива работников МЦР в целом, то стоит вспомнить хотя бы уникально интенсивную текучесть кадров в этой организации по причине функционирования целой системы регулярного увольнения сотрудников. Вспомним и периодические кадровые чистки, последняя из которых состоялась лишь полтора года назад. Не забудем и того, что ни один профессиональный музейный работник из тех, кто попадал в штат МЦР, не задержался там надолго, будучи не в состоянии вписаться в работу организации, не желающей налаживать профессиональную музейную деятельность.

Полагаю, что с учётом всего этого каждому должно быть ясно, что представляет собой коллектив сотрудников МЦР в реальной действительности сегодня.

 

Редакция: От представителей и сторонников МЦР всё время приходится слышать, что государство подобно некому монстру, который лишь разрушает российскую культуру, но вот общественный музей подобен волшебному якорю спасения для рериховского наследия в нашей стране. На сколько это правда на Ваш взгляд человека, не по-наслышке знакомого с музейной работой в обеих этих формах собственности?

 

Д.Попов:

Безусловно, подобный взгляд на ситуацию с государственными и общественными музеями в России полностью оторван от реальной действительности, в которой всё обстоит ровно наоборот.

Возможность создания общественных музеев в нашей стране возникла вместе с изменением государственного строя четверть века тому назад. Тогда в России возникло несколько сот общественных музеев. И что же мы видим сегодня?

Не смотря на тяжелейший период полного экономического коллапса да и последующие трудности, государство, за несколькими редчайшими исключениями, сохранило все те тысячи музеев, что были и остаются на его попечении, существенно улучшило содержание многих из них, открыло несколько новых. Из сотен же общественных музеев проверку временем выдержали лишь единицы. По-моему, ситуация яснее ясного говорит сама за себя.

И хотя МЦР, казалось бы, уникально повезло со щедрым спонсором, это везение, как и следовало ожидать, оказалось вовсе не вечным. Потому его пример так же является весьма показательным.

Государство же твёрдо обеспечивает своим музеям минимально необходимые средства для полноценного функционирования. К тому же это вовсе не исключает привлечения дополнительных спонсорских средств, что и делает любой крупный музей. Вот только конечно происхождение и использование этих средств всегда прозрачно и полностью подотчётно, в отличие от того, что годами позволял себе МЦР.

Вообще мир музеев является весьма сложным и хрупким явлением в силу своей почти полной бездоходности при огромной затратности. И в каждой стране этот мир веками складывался по-своему.

Так, в России на протяжении всей её истории большая часть крупных музеев была государственной, то есть до начала двадцатого века императорской. В двадцатом же столетии, при советском строе, государственными стали все музеи страны. Эта система ровно такова, какова она есть в объективной действительности, и она не может и не должна претерпевать каких-либо радикальных изменений по чьему-то желанию. Конечно она должна развиваться, что мы и наблюдаем сейчас. Но подобного рода развитие измеряется столетиями. А применительно к рассматриваемому нами вопросу у нас нет возможности столь долгого ожидания, и потому мы должны пользоваться тем, что имеем сегодня. Эта истина столь очевидна, что необходимость говорить о ней сама по себе изумляет.

 

Фото. Д.Попов (в центре) во время рабочего совещания

руководителей рериховских музеев, Нью-Йорк, 2016 г.[49]

  • NY_2016

Как сотрудник американского музея, я конечно могу поделиться тем, как устроена музейная система в США, и в частности на чём строится существование Музея Николая Рериха. В этой стране всё исторически складывалось принципиально иным образом. В стране частной инициативы и предпринимательства роль государства изначально была сведена к минимуму. Здесь музей возникали как частные или коллективные инициативы состоятельных граждан.

Таков и наш музей. Он создан коллективом увлечённых рериховские наследием людей благодаря финансовому обеспечению уже упомянутой мною Кэтрин Кэмпбелл. Именно она приобрела здание, передала ряд картин и мемориальных коллекций, при жизни обеспечивала минимальное финансирование и оставила по завещанию те средства, которые ныне обеспечивают ежегодный бюджет Музея.

Уверен, что со временем в России тоже появятся такие музеи. А пока мы наблюдаем крах псевдомузея МЦР и целенаправленное стремление российского государства создать ещё один госбюджетный музей.

При этом наблюдается чрезвычайно показательное явление. От руководства МЦР мы всё время слышим стенания об огромной денежной стоимости произведений искусства, которые государство несомненно корыстно стремится у них отобрать. Это конечно же ярко показывает то, как на самом деле сами эти люди смотрят на находящуюся в их руках часть рериховского наследия.

А если мы ещё посмотрим на то, как эти люди распорядились собранием из почти пятидесяти картин Святослава Николаевича Рериха, которые Борис Ильич Булочник купил у нашего музея якобы для пополнения коллекции их музея, то у нас и вовсе не останется ни каких сомнений. А ведь в итоге в музей МЦР поступила лишь пятая часть купленного через подставное лицо на невозвратный кредит. Остальное же российским следственным органам пришлось разыскивать и изымать по целому ряду частных собраний. Не думаю, что может возникнуть мысль о том, что эти произведения могли быть раздарены в частные руки из особой заботы о рериховском наследии и с благородными благотворительными целями. Как говорится, делайте выводы.

Что же до российского государства, то его инициатива свидетельствует лишь о готовности принять дополнительную финансовую нагрузку. А стенания о захвате собственности, которой уже ни один чиновник не сможет распорядиться по собственному усмотрению, являются ничем иным, кроме как злонамеренными измышлениями.

И здесь нельзя обойти молчанием чрезвычайно характерный пример. Так, предыдущий министр культуры России, Александр Алексеевич Авдеев, по каким-то загадочным причинам принял личное решение поддержать претензии МЦР на вывод почти трёхсот произведений Николая и Святослава Рерихов из государственной части Музейного Фонда Российской Федерации и передачу их в собственность этой общественной организации. Он предпринял все доступные ему усилия, чтобы добиться своего, но так и не смог преодолеть те степени надёжности, которыми снабжена государственная система. Это стало по-настоящему яркой иллюстрацией подлинной надёжности государственной системы сохранения культурных ценностей.

Так что, не смотря на все безусловно имеющиеся недостатки в функционировании этой системы, которые подвергаются совершенно справедливой критике, необходимой для их преодоления, именно эта система объективно остаётся самой надёжной и эффективной в России.

 

Редакция: Действительно ясно, что Святослав Николаевич Рерих добивался лишь создания большого и надёжного музея и не имел ничего против любой формы собственности, которая это обеспечит. Но фактом остаётся и то, что его непременным желанием было создание общественного совета и общественного движения при этом музее. Известно ли Вам что-либо о том, как учитывается этот фактор теми, кто занимается созданием государственного музея?

 

Д.Попов:

Да, общественная составляющая в данном вопросе исключительно важна. И я могу Вас заверить в том, что она в полной мере принимается во внимание. Ведь с одной стороны это входит в те изначальные обязательства, которые были даны Святославу Николаевичу, а с другой стороны все прекрасно понимают, что сегодня рериховские движение в России представляет собой достаточно заметное явление в общественной жизни страны и потому Музей семьи Рерихов просто обязан выстроить систему эффективного взаимодействия с ним.

И этот процесс уже успешно развивается на базе Мемориального кабинета Н.К.Рериха в Музее Востока.

Более того, будучи избавлено от довольно жёсткого фактора постоянного агрессивного давления со стороны МЦР, рериховские движение в России и само сможет начать здоровый процесс естественной консолидации, и сможет наконец строить позитивные отношения с аналогичными движениями в Европе, США и Латинской Америке.

Здесь я вижу только положительные перспективы.

 

Редакция: Что же получается в итоге? Долгая, трудная и драматичная дорога к большому государственному музею Рерихов в Москве наконец подходит к своей цели?

 

Д.Попов:

Именно так. Надеюсь, что на этот раз у российского государства хватит политической воли и сил для исполнения того, что было обещано Святославу Николаевичу Рериху, а затем и Девике Рани Рерих: в Усадьбе Лопухиных в Москве будет наконец создан бюджетный Государственный музей семьи Рерихов, а при нём сформируется широкое и здоровое общественное движение.

Однако завершение этой дороги означает лишь начало нового пути по становлению и развитию этого Музея. И это конечно будет напряжённый и насыщенный, творческий и ответственный, плодотворный и замечательный труд, как его коллектива, так и рериховской общественности.

 

Редакция: Спасибо Вам за содержательное интервью!

 

Д.Попов: Спасибо редакции сайта "Живая Этика в мире" за хорошие вопросы.

 

8.04.2017


[1] Источник фото: архив О.В.Румянцевой.

[2] Источник фото: архив О.В.Румянцевой.

[3] Источник фото: Щедрый дар. Коллекция Рерихов из собрания К. Кэмбелл в Государственном музее Востока. − М., 2014., стр. 14.

[4] Источник фото: архив О.В.Румянцевой.

[5] См. "Медлить нельзя! (полная версия!) С.Н.Рерих": http://lebendige-ethik.net/index.php/rd/rd-sng/153-medlit-nelzya-polnaya-versiya-s-n-rerikh 

[6] См. Стенограмма видео-интервью с Р.Б. Рыбаковым о передаче рериховского наследия в СССР (видео [3:52]):  http://lebendige-ethik.net/index.php/rd/rd-sng/339-rybakov-stenogr 

[7] См. Учредительные документы Советского Фонда Рерихов: http://lebendige-ethik.net/index.php/biblioteka/docum-sfr/34-uchreditelnye-dokumenty-sovetskogo-fonda-rerikhov 

[8] См. Постановление Совмина СССР о Советском Фонде Рерихов и Центре-музее имени Н.К. Рериха № 950 от 4.11.1989: http://lebendige-ethik.net/index.php/biblioteka/docum-sfr/331-sovmin-cccp-n-950-4-11-1989 

[9] См. Распоряжение Исполкома Моссовета № 2248 от 28.11.1989 о передаче усадьбы Лопухиных Советскому Фонду Рерихов: http://lebendige-ethik.net/index.php/biblioteka/docum-sfr/330-mossovet-n2248-28-11-1989 

[10] См. Документ "Архив и наследство Рериха для Советского Фонда Рерихов в Москве" от 19 марта 1990, п. 5: http://lebendige-ethik.net/index.php/biblioteka/docum-sfr/221-s-n-roerich-19-03-1990 

[11] См. Письмо С.Н.Рериха от 12.11.1989 членам правления Советского Фонда Рерихов: http://lebendige-ethik.net/images/galerie1/Prilozhenie_2_rus/13_12.11.1989_prav_SFR.jpg 

[12] См. Документ "Архив и наследство Рериха для Советского Фонда Рерихов в Москве" от 19 марта 1990, п. 4:  http://lebendige-ethik.net/index.php/biblioteka/docum-sfr/221-s-n-roerich-19-03-1990 

[13] См. Постановление Ревизионной комиссии СФР по результатам проверок деятельности СФР за период с X 1989 г. по II 1991 года: http://lebendige-ethik.net/index.php/biblioteka/docum-sfr/333-rk-sfr-15-05-1991 

[14] См. Наталья Тоотс об истории создания МЦР: http://lebendige-ethik.net/index.php/rd/rd-sng/216-natalya-toots-ob-istorii-sozdaniya-mtsr 

[15] Источник фото: архив Н.А.Тоотс.

[16] См. Распоряжение Минюста N23/16-01 от 1.02.1993 об аннулировании п.1.1. устава МЦР в части правопреемства от СФР: http://lebendige-ethik.net/index.php/biblioteka/docum-icr/403-minyust-n23-16-01-1-02-1993 

[17] См., например, Письмо К.Кэмпбелл и И.Фритчи в поддержку создания Государственного музея Рериха (3.12.1993) http://lebendige-ethik.net/index.php/biblioteka/dokumenty-sfr-mtsr-gmv/238-katherine-campbell-3-12-1993 

[18] См. Анализ писем С.Н.Рериха Ельцину и Лужкову: http://lebendige-ethik.net/index.php/rd/rd-sng/372-analiz-pisem-s-n-roerich 

[19] См. Телеграмма и письмо Д.Рерих президенту РФ Б.Н.Ельцину, в котором она передаёт всё наследие Рерихов Государственному музею: http://lebendige-ethik.net/index.php/biblioteka/docum-sfr/242-d-roerich-to-elzin 

[20] См. Постановление Совета Министров - Правительства РФ от 4 ноября 1993 г. N 1121 "О создании Государственного музея Н.К. Рериха" (утратило силу): http://lebendige-ethik.net/index.php/biblioteka/dokumenty-sfr-mtsr-gmv/237-sovmin-1121-4-11-1993 

[21] См. подборку материалов о Мастер-банке: http://lebendige-ethik.net/index.php/component/tags/tag/47-master-bank 

[22] См. подборку материалов об МЦР: http://lebendige-ethik.net/index.php/component/tags/tag/31-mtsr 

[23] См. например, подборку статей "В защиту общественного Музея имени Н.К. Рериха" на сайте МЦР: http://www.icr.su/rus/protection/heritage/museum/sections/letters-protection.php 

[24] См. Патент МЦР на символ Знамени Мира. Дата регистрации 1.11.2002.: http://lebendige-ethik.net/index.php/biblioteka/docum-icr/342-patent-icr 

[25] См. подборку материалов "Патент МЦР на знак Знамени Мира": http://lebendige-ethik.net/index.php/component/tags/tag/37-patent-zm 

[26] См. Решение Верховного Суда: МЦР не имеет право на наследие Рерихов: http://lebendige-ethik.net/index.php/biblioteka/docum-icr/244-sud-isr-gmv 

[27] "Зато вполне очевидно, что кампания, ведущаяся МЦР против скромного кандидата наук, требует огромных финансовых вложений. Доподлинно известно, что только в печатных СМИ публикация материалов, порочащих Росова и его диссертационную работу, обошлась в сумму более трех миллионов рублей: упомянутые материалы размещены по договору "на правах рекламы", расценки на газетную площадь официально указаны на сайтах газет. Что побуждает МЦР тратить такие силы и суммы на моральное уничтожение автора научного труда, представляющего узкоспециальный исторический интерес в отдельно взятой области?" (Михаил Осин, "Шамбалалайка", Российская газета, федеральный выпуск №4473 от 21 сентября 2007).

[28] См. Росимущество: усадьба Лопухиных передана Минкультуры и ГМВ: http://lebendige-ethik.net/index.php/biblioteka/dokumenty-sfr-mtsr-gmv/243-rosim 

[29] См. Проект государственного Музея семьи Рерихов утверждён коллегией Минкультуры: http://lebendige-ethik.net/index.php/rd/rd-sng/245-projekt-roerich-museum 

[30] Источник фотоколлажа: кадры из документального фильма "Члены Правления СФР, Л.В.Шапошникова, М.Н.Егорова и С.Ю.Житенёв, рассказывают о работе СФР (1990 г.)", 15:17 − 15:43 минуты фильма.: http://lebendige-ethik.net/index.php/video/video/sfr_1990 

[31] "Для деятельности СФР, в том числе на ремонт и реставрацию здания для Фонда, на открытый СФР расчетный счет получены значительные финансовые средства от организаций-учредителей и отдельных граждан на общую сумму свыше 2 миллионов 5 тысяч рублей." (Постановление Ревизионной комиссии СФР по результатам проверок деятельности СФР за период с X 1989 г. по II 1991 года: http://lebendige-ethik.net/index.php/biblioteka/docum-sfr/333-rk-sfr-15-05-1991  )

[32] См. Акт ревизии финансово-хозяйственной деятельности и состояния бухгалтерского учета СФР от 31.10.1990: http://lebendige-ethik.net/index.php/biblioteka/docum-sfr/328-sfr-reviziya-31-10-1990 

[33] См. Распоряжение Исполкома Моссовета № 2248 от 28.11.1989 о передаче усадьбы Лопухиных Советскому Фонду Рерихов, п.3: http://lebendige-ethik.net/index.php/biblioteka/docum-sfr/330-mossovet-n2248-28-11-1989 

[34] См. Новая Газета: МЦР − часть преступной схемы Мастербанка: http://lebendige-ethik.net/index.php/rd/rd-sng/375-novaya-gazeta 

[35] Источник фото: http://www.museum.ru/alb/image.asp?47477 

[36] См. Интервью с Д.Поповым, очевидцем спецоперации МВД в МЦР 7-8 марта 2017 г.: http://lebendige-ethik.net/index.php/rd/rd-sng/379-d-popov-interview 

[37] См. Проект Российской общественной организации по сохранению и изучению наследия семьи Рерихов: http://наследие-рерихов.рф/proekt-nasledie-rerikhov/91-orgkomitet/kolonka-razdela-orgkomitet/74-o-sozdanii-pri-podderzhke-gosudarstva-rossijskoj-obshchestvennoj-organizatsii-po-sokhraneniyu-i-izucheniyu-naslediya-semi-rerikhov-2 

[38] "Л.В.Шапошникова: Этот знак (три точки в круге) здесь, в России зарегистрирован на нас. Многие рериховские организации просили у нас разрешения на него...

Корреспондент: Булочнику вы разрешили?

Л.В.Шапошникова: Да. Знак означает — «прошлое, настоящее и будущее в Круге Вечности». Это знак, символизирующий культурную преемственность". ("Московский комсомолец", статья "Крах «Мастер-банка» угрожает … наследию Рериха" от 22 ноября 2013: http://www.mk.ru/social/article/2013/11/22/949446-krah-masterbanka-ugrozhaet-naslediyu-reriha.html  )

[39] Озарение, 3-III-5.

[40] Манускрипты-дневники Е.И.Рерих в печатном виде. Тетрадь 21, запись от 28.III.1925: http://lebendige-ethik.net/index.php/biblioteka/dnevniki-e-i-rerikh/191-tetrad-21-27-07-1924-20-05-1925 

[41] Озарение, 3-III-15.

[42] "... тем руководителям, на которых указала Л.В.Ш., спонсор ещё каждый месяц давал сумму в долларах в конвертике, которая эту, и без того высокую, зарплату превышала (!), то ясно, что верхушка МЦР не бедствовала". (С.Зорин, «Масками, действительно, пора перестать умиляться», стр. 26, Word-файл: http://lebendige-ethik.net/index.php/biblioteka/history-rd/402-zorin  )

[43] См. сайт МЦР, В защиту мецената МЦР: http://www.icr.su/rus/protection/heritage/maecenas/index.php 

[44] См. "Меценат сбежал, суды проиграны, пришли с обысками. Что происходит вокруг Международного Центра Рериха": https://www.novayagazeta.ru/articles/2017/03/11/71745-metsenat-sbezhal-proigrali-sudy-prishli-s-obyskami 

[45] См. Интервью с Д.Поповым, очевидцем спецоперации МВД в МЦР 7-8 марта 2017 г.: http://lebendige-ethik.net/index.php/rd/rd-sng/379-d-popov-interview 

[46] См. сайт МЦР, раздел "Защита имени и наследия Рерихов": http://www.icr.su/rus/protection/ 

[47] См. "Печальная история. Хроника конфликта издательства "Сфера" с Международным Центром Рерихов": http://lebendige-ethik.net/index.php/rd/rd-sng/93-pechalnaya-istoriya-khronika-konflikta-izdatelstva-sfera-s-mezhdunarodnym-tsentrom-rerikhov 

[48] См. Видео-интервью с А.Адамковой о ситуации вокруг дома-музея Рерихов в Наггаре: http://lebendige-ethik.net/index.php/video/video/a-adamkova 

[49] Источник фото: Конференция русскоязычных групп Рериховского движения в Америке: http://lebendige-ethik.net/index.php/rd/rd-amerika/250-ny-21-05-2016 

Похожие материалы