Интервью редакции сайта "Живая Этика в мире"
с главным хранителем Музея Николая Рериха в Нью-Йорке
Дмитрием Поповым
Редакция: Дмитрий, Вы уже посмотрели тот видеоролик,[1] который Международный Центр Рерихов выпустил в качестве своего заявления в связи с уже неоднократно озвученной информацией о том, что обыск Следственного комитета 7-8-го марта этого года выявил ряд подделок картин в собрании Музея МЦР. Прежде всего, как участник следственных действий[2] и член экспертной комиссии, скажите, пожалуйста, действительно ли в фондах этого музея обнаружены подделки?
Д.Попов:
Да, это действительно так. Но слово «обнаружены» здесь нуждается в кавычках. Дело в том, что четыре произведения из тех, что были изъяты следствием в ходе упомянутого Вами обыска, абсолютно по всем признакам являются подделками, приписанными кисти Николая Рериха. Они значатся под названиями: «На берегу озера», «Скит у озера», «Интерьер церкви» и «Старый король». Вполне возможно, что они были куплены Булочниками и переданы в дар МЦР в качестве подлинных работ этого художника. Во всяком случае это выглядит как будто так.
В то же время более чем удивительно то, что первые три из них даже просто по-настоящему увлечённый любитель творчества Николая Константиновича с первого взгляда определит как не имеющие к нему ни какого отношения, решительно НИ КАКОГО. И только о последней можно на некоторое время задуматься, поскольку это хоть и чрезмерно грубая и неумелая, но всё же копия с действительной картины Рериха.
Как специалист, привлечённый к работе по проведению обыска и изъятия этих произведений из МЦР, могу сказать, что судя по их хранению отдельно от других картин, да и по словам хранителя, в МЦР отлично знали, что это подделки. Имеются и другие данные, которые я не в праве разглашать, определённо говорящие именно об этом.
Впрочем, красноречивее всего об этом говорит тот факт, что ни одна из этих картин не включена в двухтомный печатный каталог Музея МЦР. Что ещё нужно для доказательства того, что эти люди прекрасно знают о поддельности этих произведений? Всё яснее ясного.
Редакция: Зачем же тогда исполняющему обязанности директора музея МЦР, Н.Н.Черкашиной, понадобилось публично доказывать, что это подлинные работы Николая Рериха?
Д.Попов:
Этот факт и меня крайне озадачивает. Единственное объяснение этому совершенно абсурдному явлению это то, что кому-то из реальных хозяев МЦР очень хотелось бы доказать недоказуемое. Зная теперь немало о мошеннических схемах работы руководства Мастер-Банка, могу предположить, что эти картины покупались с полным осознанием того, что это подделки, но для отмывания денег было необходимо признать их за подлинники ради назначения как можно более высокой цены. На мой взгляд, это единственное разумное объяснение в условиях того, что эти произведения изъяты следствием в связи с расследованием дела о мошенничестве руководства Мастер-Банка.
Редакция: Вы сами только что сказали, что доказать подлинность этих картин невозможно. Однако госпожа Черкашина сделала такую попытку. Как Вы можете прокомментировать её доводы и предъявленные ею документы?
Д.Попов:
Речь госпожи Черкашиной, исполняющей обязанности директора музея, произвела на меня глубочайшее впечатление, поскольку явилась ярким примером поистине фантасмагорического театра абсурда. Руководитель музея вслух говорила одно, а в подтверждение своих слов демонстрировала документы, которые свидетельствуют об обратном. Понять это невозможно, можно только описать и зафиксировать. Давайте рассмотрим всё по порядку. Уверяю Вас, это будет исключительно интересно.
Фото. Кадр из выступления Н.Н.Черкашиной,
показывающий документ на картину «Скит у озера».
Итак, госпожа Черкашина говорит о том, что в 2002 году в её музей поступила картина Николая Рериха «Скит у озера» 1912-го года создания. В доказательство подлинности она приводит экспертное заключение Научно-исследовательской Независимой Экспертизы имени П.М.Третьякова. Вроде бы всё хорошо, но только до тех пор, пока мы не потрудимся прочесть это заключение, ведь тогда мы узнаём, что химический анализ красок показал присутствие элементов, вошедших в художественный оборот существенно позже и не применявшихся Рерихом. То есть данная экспертиза ясно и несомненно свидетельствует о том, что эта картина является подделкой! Возникает недоумённый вопрос: как же так, разве так можно? Но оказывается, что с точки зрения исполняющей обязанности директора музея МЦР: если очень хочется, то можно.
Фото. Кадр из выступления Н.Н.Черкашиной,
показывающий документ на картину «На берегу озера».
Дальше госпожа Черкашина показывает нам картину «На берегу озера» якобы написанную Николаем Рерихом в 1910-м году. Эту работу она решительно объявляет подлинником и демонстрирует сразу два экспертных заключения: раннее из "Третьяковской Галереи" и более позднее из "Независимой Экспертизы". Первая оперирует лишь ссылками на различные показатели визуального осмотра и рентгенографию, то есть ровно то, что позволяет недобросовестному эксперту дать заключение о подлинности на подделку без реальной опасности понести за это ответственность. Увы, но это то, что можно купить за деньги. Подчеркну ещё раз, что поддельность этой картины ясна даже неспециалисту, а любому серьёзному любителю творчества Николая Рериха. Не даром она до сих пор не была опубликована решительно нигде. Второе же экспертное заключение, сделанное на основе химического анализа красок, так же, как и в случае со «Скитом у озера», который безусловно написан той же рукой, категорически говорит о поддельности картины. Мне остаётся только повторить то же самое.
Далее следует верх циничности в подлоге. Госпожа Черкашина демонстрирует крупное изображение хорошо известной настоящей картины Николая Рериха «Старый король» (местонахождение которой сегодня неизвестно), а рядом – экспертное заключение на подлинность изготовленной с него подделки. Её ни чуть не смущает то, что на этом заключении так же есть изображение; и хотя оно существенно меньше по размеру, но подделка изготовлена столь грубо, что разница с расположенной рядом репродукцией подлинной картины просто бросается в глаза.
Фото. Кадр из выступления Н.Н.Черкашиной,
показывающий документ на картину «Старый король».
Что же касается экспертного заключения, то это конечно же печально знаменитая "Третьяковская Галерея" и те же самые два эксперта, что и в предыдущем случае. Интересно отметить, что вопиющую грубость и художественный непрофессионализм автора этой подделки они объясняют, объявив её эскизом к витражу.
На следующем кадре красуются точно такие же два заключения: из Третьяковки и из Независимой Экспертизы на картину «Интерьер церкви». Госпожа Черкашина даже не рискнула включить в презентацию снимок с самой картины. И я очень её понимаю, ведь картина содержит ужасно примитивную фигуру, применительно к которой даже предположение об авторстве Рериха оскорбительно и нелепо.
Фото. Кадр из выступления Н.Н.Черкашиной,
показывающий документ на картину «Интерьер церкви».
О представленных же заключениях можно сказать лишь то же самое: малодостоверное визуальное из Третьяковки утверждает подлинность, но абсолютно объективное на основе химического анализа из "Независимой Экспертизы" ясно и без вариантов выявляет подделку.
Теперь оратор демонстрирует изображения картин Николая Рериха «Приказ Ригден-Джапо» и «Шекар-дзонг», которые по её же словам «приобретены из коллекции Боллинга». Здесь госпожа Черкашина произносит чрезмерно сбивчивую речь о том, что в семье Боллинга хранилась большая коллекция картин Николая Рериха, которые он выкупил у когда-то присвоившего их Хорша и заявляет, что эти картины выкупались ими из владения потомков Боллинга.
Это в очередной раз ярко демонстрирует нам насколько мошенническая деятельность Булочников по выведению средств из Мастер-Банка была сращена с работой руководства МЦР. Госпожа Черкашина говорит вовсе не о том, что эти картины поступили в её музей в дар от Булочников, а привычно твердит, что эти картины были куплены у Боллингов.
В качестве примера она приводит изображения ещё двух из этих картин – «Вестник» и «Матерь Мира», – которые по её словам были приобретены в 2003 году вовсе не у Боллингов, а у Даниила Энтина, директора нашего музея – Музея Николая Рериха в Нью-Йорке. Здесь степень абсурда переходит уже за все мыслимые рамки. Ведь любому здравомыслящему человеку ясно, что картины из собрания Боллингов нельзя купить у совершенно другого человека, которому они никогда не принадлежали. Но оратор тут же заявляет, что располагает документами от господина Энтина о том, что он передаёт эти картины для Музея в Москве.
Фото. Кадр из выступления Н.Н.Черкашиной,
показывающий документы с подписью Д.Энтина и Д.Боллинга.
А дальше следует суператракцион: на экран выводятся два документа в оригинале на английском и в юридически заверенном переводе на русский. И это, внимание, удостоверение подлинности и происхождения картины «Матерь Мира», где Даниил Энтин лишь подтверждает подлинность этого произведения и сообщает, что изначально оно находилось в коллекции первого Музея Рериха (который закрылся в середине 1930-х годов), затем принадлежало Луису Хоршу, Балтазару Боллингу, и наконец Дональду Боллингу. По мнению госпожи Черкашиной это удостоверение свидетельствует о том, что МЦР приобрёл эту картину у Даниила Энтина. Но ведь это очевидный абсурд. Почему бы ей тогда не заявить, что имеющиеся в её распоряжении экспертные заключения на картины говорят об их приобретении именно у этих экспертов?
Ещё более вызывающе нахально выглядит демонстрируемый прямо рядом с этим второй документ. Это ни много, ни мало, а дарственная от Дональда Боллинга, где тот заявляет о том, что передаёт обе картины – «Матерь Мира» и «Вестник» в дар МЦР и его Музею. Действующему главе этого музея следовало бы наконец определиться с тем, что же на самом деле произошло: её музей приобрёл эти картины у Даниила Энтина, получил в дар от Дональда Боллинга, или же получил от Булочников или их Фонда Е.И.Рерих? Всё же должно быть что-то одно. Но как же тут определиться, когда документы заготовлены на все случаи жизни, а в голове всё путается? Нам же прекрасно известно лишь одно: Дональд Боллинг продал эти картины Борису Ильичу Булочнику. Откуда же взялась дарственная Центра и Музею? Ясно, что покупатель уговорил продавца дать ему фиктивную дарственную на Музей, чтобы не платить пошлину на ввоз картин в Россию. Но это уже конечно забота следственных органов.
Далее госпожа Черкашина утверждает, что в том же году был «куплен/приобретён» портрет Николая Рериха работы его сына Святослава, а также картины самого Николая Рериха «Нижегородский кремль» и «Дзонг Ладака». Тут конечно вновь встаёт тот же сакраментальный вопрос: где же всё таки правда, в том, что руководимый ею музей купил эти картины, или же получил в дар от Булочников или принадлежащего им же (совместно с господами И.М.Мамаладзе и Г.Г.Тесис) Благотворительного Фонда имени Е.И.Рерих?[3]
О картине «Дзонг Ладака» госпожа Черкашина добавляет, что она находилась во владении Хоршей, а потом в коллекции «музея нью-йорковского». Как главный хранитель этого музея я могу совершенно ответственно заявить, что в коллекции нашего музея этой картины никогда не было.
Фото. Кадр из выступления Н.Н.Черкашиной,
показывающий документ на картину «Сосны и горы».
Далее мы видим картину Николая Рериха «Красный всадник» с экспертным заключением из Третьяковки, которое на этот раз не вызывает сомнений в его справедливости. А вот подлинность картины Святослава Рериха «Сосны и горы» госпожа Черкашина почему-то пытается подтвердить экспертным заключением, которое отвергает авторство Николая Рериха. Правда она демонстрирует приписку от руки, в которой говорится об установлении авторства Святослава Рериха, но кем являются взявшие на себя ответственность лица и на каком основании они это сделали в записке не уточняется. То есть мы видим лишь информационную приписку, не имеющую ни статуса, ни малейшего обоснования.
Главное, госпожа Черкашина не забывает твердить о «приобретении» этих картин в 2004 году. Так что остаётся и вопрос о том, как же совместить покупку этих картин с получением их по документам в дар от Булочников. Пока что тайна сия велика.
Далее следует ещё один удивительный выверт. Нам демонстрируется картина Николая Рериха «Пасхальная ночь» 1934-го года, но её подлинность должно подтвердить экспертное заключение на картину того же названия, но написанную на десять лет позже в 1944-м году. Самое удивительное то, что в тексте говорится о проведённом сопоставлении этих двух совершенно разных произведений на один и тот же сюжет. Но руководителю музея, хранящего эти произведения, это даже невдомёк.
Фото. Кадр из выступления Н.Н.Черкашиной,
показывающий документ на картину «Пасхальная ночь».
Само произведение является несомненным подлинником, так что причина совершённого подлога экспертного заключения тоже остаётся загадкой. Скорее всего это простое следствие вопиющего музейного непрофессионализма и элементарного разгильдяйства делавших это людей.
Следом за этим госпожа Черкашина показывает картину «И мы трудимся» и триптих «Жанна д'Арк», после чего подчёркнуто педалируя слова заявляет, что «это картины все эти были в музее нью-йоркском». Последнее является чистой выдумкой с её стороны. Этих картин никогда не было в коллекции нашего музея. Лишь полотно «И мы трудимся» в течение одного года находилось в нашей экспозиции на правах временного хранения. Здесь на мой взгляд стоит в очередной раз обратить внимание на то, с какой лёгкостью руководство МЦР публично распространяет любую выдумку и любую ложь, какие только их душа пожелает.
Далее демонстрируются картины «Майтрейя – победитель», «Знаки Христа», «Змий. рождение мистерии», «Дозор Гималаев», «Магомет на горе Хира», «Моление о чаше», «Будда-победитель». Все эти произведения покупались Булочниками у Боллингов, что нам прекрасно известно в силу достаточно тесных отношений этой семьи с нашим музеем. Некоторые из этих картин многие годы экспонировались у нас на правах временного хранения, но об этом оратор не упоминает. За то она заявляет, что эти картины «собирались» и опять же «приобретались» ими. В свете вышесказанного дополнительные комментарии здесь пожалуй излишни.
Следом за этим госпожа Черкашина сетует на изъятие у них картины Николая Рериха «Варяжское море. Выступление в поход», которая по её словам была опять же «приобретена» ими то ли в 2005, то ли в 2006 году. Но это уже неудивительно, исходя из полнейшей путаницы и неразберихе с документами в этом псевдомузее, в чём вы сами только что могли убедиться. Интереснее всего то, что госпожа Черкашина демонстрирует патологическую неспособность хоть как-то отделять себя и свой музей от деятельности Булочников. Видимо она слишком привыкла к полнейшей нерасторжимости их общего хозяйства, и ничего иного даже представить себе не может.
Теперь нам предстаёт очередной чрезвычайно любопытный ход, сделанный со стороны якобы профессионального музейного руководящего работника МЦР. Исполняющая обязанности генерального директора МЦР, Н.Н.Черкашина, показывает нам картину Николая Рериха «Ниже, чем глубины». Разумеется она тут же признаётся, что они купили её на аукционе в Лондоне, ведь она просто не видит разницы между господином Булочником и своим музеем. А в качестве документов, удостоверяющих подлинность картины со стороны Министерства культуры, она демонстрирует бумаги, удостоверяющие ввоз этого произведения на территорию России.
Фото. Кадр из выступления Н.Н.Черкашиной,
показывающий документ на картину «Ниже, чем глубины».
Между тем, любому музейному работнику прекрасно известно, что к подтверждению подлинности эти документы не имеют ровно никакого отношения. А любому разумному человеку достаточно просто прочесть эти бумаги, чтобы понять это. Ведь одна из них всего лишь фиксирует изображение ввозимого на территорию РФ произведения и заявленные на него данные (автор, название, размер, материал, техника, год создания), а другая анализирует лишь подпадение картины под действие закона РФ «О вывозе и ввозе культурных ценностей...» Подчеркну, что при этом данный эксперт даже не задаётся вопросом о подлинности произведения, а просто исходит из тех данных, которые заявлены физическим или юридическим лицом, ввозящим картину и принимающим на себя ответственность за их достоверность. Так что госпожа Черкашина либо сознательно пускает нам пыль в глаза, либо, что судя по всему наиболее вероятно, проявляет тотальные непрофессионализм и невежество.
Далее демонстрируется картина «Скалы» и эскиз театрального костюма «Распорядитель пира». Рядом со вторым произведением мы видим нормальное экспертное свидетельство его подлинности, которое не вызывает никаких претензий.
Следом мы видим картину «Монгольский Цам». Здесь госпожа Черкашина вновь пытается подтвердить подлинность картины совершенно не имеющим к этому отношения чисто юридическим заключением о подпадении произведения под действие «Закона о вывозе и ввозе культурных ценностей...» Причём здесь, видимо уже в полном затмении, она объявляет эту бумагу ни много, ни мало как заключением министра. Тут уж кто-то из коллег не выдерживает и перебивает её, что-то подсказывая и поправляя; она осекается, путано поправляется и переходит дальше.
Фото. Кадр из выступления Н.Н.Черкашиной,
показывающий документ на картину «Монгольский Цам».
А дальше идёт картина «Тайные знаки» на сюжет ладожских петроглифов. Её уже совершенно сбитая с толку и запутавшаяся в трёх соснах исполняющая обязанности директора музея МЦР объявляет совершенно другой картиной «Знаки Христа», напрочь забыв то, что только что сама же показывала нам это полотно на сюжет беседы Иисуса Христа с Рассулом Морией из известной книги «Криптограммы Востока». Становится ясно, что у неё голове перемешалось решительно всё. Здесь её снова кто-то поправляет и она покорно соглашается: «Угу».
Демонстрируя изображение картины «Камень несущая» оратор показывает нам лишь первую страницу экспертного заключения, которое соответственно свидетельствует непонятно о чём.
По-видимому из боязни вновь ошибиться она уже не рискует называть вслух картину «Борис и Глеб», несмотря на то, что её название крупными буквами написано под изображением. Зато она вновь многословно рассказывает как эта картина была приобретена ими у частных владельцев из Петербурга, которые даже специально приезжали к ним в музей. Эту криминальную ересь по-видимому уже просто невозможно вытравить из её головы. Помню, как изумлялась старший следователь в процессе изъятия картин, значившихся по документам дарами от подследственных лиц, когда присутствовавшая при этом госпожа Черкашина упорно твердила как заведённая «мы это купили», «мы это купили».
Но здесь она, кажется уже в третий или даже четвёртый раз, демонстрирует нам нормальное экспертное заключение о подлинности произведения.
И в заключение этой презентации на экране кратко мелькает так же нормальное экспертное заключение о подлинности 151 эскиза и рисунка, составляющих отдельную коллекцию работ Святослава Рериха. По поводу этих произведений и этого документа не произносится ни слова.
Редакция: Какие же выводы, на Ваш взгляд, можно сделать из всего этого материала?
Д.Попов:
Думается, что вся эта фантасмагория путаницы, лжи и передёргивания, пронизанная полнейшим непрофессионализмом, невежеством и абсурдностью, не стоила бы потраченного на неё времени, если бы не основные, весьма актуальные на сегодня выводы, которые сами собой из неё вытекают:
1) Вопиющая путаница и противоречия в основной документации Музея МЦР такова, что её можно квалифицировать только как полный бедлам, и потому само это учреждение можно определить лишь как псевдомузей.
2) То, что даже высшее руководство этого странного учреждения проявляет абсолютную некомпетентность, не владение материалом и просто отсутствие элементарной разумности, лишь подтверждает первый вывод, возводя его в степень гротескного безобразия.
3) Сращенность работы руководства МЦР с мошеннической деятельностью руководства Мастер-Банка была столь велика, что отделить одно от другого просто невозможно, и потому следствию стоило бы проявить серьёзное внимание к задействованности нынешней верхушки МЦР в преступных схемах.
Редакция: Да, всё это чрезвычайно грустно. Однако ведь в своём выступлении госпожа Черкашина не ограничилась этой презентацией, а произнесла и дополнительную речь. Хотелось бы знать, как Вы можете прокомментировать высказанные там идеи.
Д.Попов:
Действительно дальше госпожа Черкашина перешла к обобщающим импровизациям, по большей части состоящим из привычной лжи и передёргиваний. Здесь она уже не запинается на каждом втором слове и не путается в мыслях. Она расправляет спину и начинает картинно и вдохновенно заливаться соловьём. Сначала она без тени стеснения утверждает, будто заместитель директора Музея Востока Тигран Константинович Мкртычев публично заявил вовсе не о том, что среди изъятых картин есть подделки, а о том, что все они являются таковыми. При этом она сослалась на его выступление по телеканалу «Россия», которое каждый желающий может посмотреть, чтобы убедиться в лживости её слов.[4]
Затем она вдохновенно распространяется на тему возможных целей, задач и интересов всех тех, кто противостоит воинствующему бескультурию МЦР и борется за исполнение подлинной воли Святослава Николаевича Рериха. Тут она даёт полную волю своей фантазии и доходит до полного абсурда, заявляя буквально, что «за всем этим стоит самое главное, это борьба с новым знанием, с новым космическим мировоззрением, которое принесли в мир Рерихи». А возглавляемый ею музей оказывается является планетарным «фокусом» этого самого «нового знания, нового космического мышления» и «фокусом борьбы нового со старым».
Фото. Кадр из выступления Н.Н.Черкашиной в МЦР 15.04.2017.
И она любезно перечисляет все те суперновые идеи, из которых и складывается это «новое космическое мышление»: «единство человека, планеты и космоса», «единство о том, что высшее ведёт за собой низшее», «идея о ведущей роли Учителя», «идея о победе света над тьмой», «о главенствующей роли культуры и красоты в нашей жизни». Вот такой немудрёный набор простейших и древних как мир идей и составляет то великое сокровище «нового знания», против которого и борются все недоброжелатели МЦР. Правда Николаю Константиновичу Рериху, как теоретику искусства и мыслителю в области этики, действительно принадлежит философская разработка идеи о главенствующей роли культуры, искусства и красоты, но это не имеет никакого отношения к тому примитивному новому космическому псевдознанию, которое придумала Людмила Васильевна Шапошникова, и которое не имеет никакого отношения к богатейшему духовно-философскому наследию Рерихов.
Редакция: Госпожа Черкашина уверенно приписала Рерихам идею о том, что будущее за некими общественными формами культуры. Скажите пожалуйста, высказывались ли Рерихами подобные идеи, и если да, то в каком контексте?
Конечно ничего подобного не было вообще. Никто из Рерихов даже и не думал делать разницу между какими бы то ни было формами культуры по признаку права собственности. Это же было бы полным абсурдом. Уродливая идея о некоем антагонизме государственных и общественных музеев принадлежит исключительно всё той же Людмиле Васильевне Шапошниковой, чьей целью было создание крупного рериховского центра, подконтрольного лично ей и больше никому.
К примеру в США исторически сложился довольно сложный симбиоз государственных, общественных и частных музеев, библиотек и учебных заведений, где эти формы сливаются и перетекают друг в друга исключительно в соответствии с реальной целесообразностью. Так знаменитый на весь мир Смитсоновский Институт[5] с принадлежащим ему огромным комплексом музеев в Вашингтоне и Нью-Йорке, изначально созданный на средства одного мецената, уже давно стал государственным, что ни сколько не мешает ни общественной деятельности при нём, ни частичному финансированию множества меценатов и простых граждан. И это самая обычная в этой стране практика. Не менее знаменитый Метрополитен-музей[6] в Нью-Йорке с самого начала является детищем сообщества состоятельных горожан и до сих пор остаётся таковым, не получая ни цента из федерального бюджета, хотя отчасти поддерживается из средств муниципалитета. И во всём это нет ровно ни какого противоречия или противостояния. В истории России есть так же не мало различных примеров, которыми при желании каждый может поинтересоваться.
Редакция: Каков же на Ваш взгляд наилучший выход из давно наблюдаемого и уже слишком затянувшегося кризиса вокруг МЦР и его музея, чьи руководители проявляют не только полнейший непрофессионализм, но и даже и полное отсутствие здравого мышления?
Д.Попов:
Полагаю, что здесь не о чем размышлять. Единственным правильным выходом является только исполнение действительной воли Святослава Николаевича Рериха, поддержанной последним руководством СССР, и полностью повторяющей её воли Девики Рани Рерих,[7] поддержанной первым президентом и правительством России.[8] А она состоит в создании большого Государственного музея Рерихов[9] в Москве с объединением в нём коллекций Музея Востока и той части рериховского наследия, которая была передана Святославом Николаевичем на попечение Советского Фонда Рерихов. При музее же конечно должен быть создан широкий общественный совет из реальных рериховедов и серьёзно проявивших себя деятелей рериховского движения, что было непременным условием со стороны Святослава Николаевича. Уверен, что никакие другие варианты даже не могут обсуждаться.
Редакция: Но какая же судьба ждёт ту ценнейшую коллекцию картин Рерихов, которые покупались Булочниками и передавались ими в МЦР?
Сегодня это действительно пожалуй самый важный и животрепещущий вопрос. Юридический статус и положение этих произведений искусства пока что совершенно неопределённы. Как мы видим из краткой, но более чем впечатляющей речи исполняющей обязанности директора Музея МЦР и публично продемонстрированных ею материалов, даже сам этот странный музей не располагает документами, достоверно утверждающими юридический статус и права собственности на эту часть, хранящихся там произведений Рерихов. Кроме того, многие из них ныне являются вещественными доказательствами в расследовании уголовного дела.
Однако в одном я твёрдо уверен, что государственный контроль надо всем данным делом и над судьбой этих сокровищ искусства в частности обеспечит максимальную их сохранность и музеефикацию, как для нас, ныне живущих, так и для следующих поколений.
28.04.2017
Дополнительные материалы
Доклад Н.В. Тютюгиной о поддельных картинах Н.К. Рериха в коллекции МЦР